Омская Гострудинспекция сокрыла от Прокуратуры смертельный случай у… себя на «производстве»?!

Руководство Государственной инспекции труда в Омской области (ГТИ ОО) даже не удосужилось провести служебную проверку по факту «производственного травмирования» и смерти своего сотрудника…

«Сапожник без сапог»

Народная присказка

Может ли государственный орган власти (конкретно – ГТИ ОО) полноценно следить за исполнением Закона, если сам его и... нарушает?

Вопрос при всей его кажущейся абстракции и нелогичности, отнюдь, не риторический.

Усугубляет ситуацию тот факт, что обходить Закон чиновники Гострудинспекции пытаются в части своих особых… компетенций и

полномочий!

Пока мы лишь предполагаем, что наша история имеет именно такой, опасный для контролирующего органа, «идеологический подтекст».

Надеемся, что свое веское слово скажет надзорная инстанция в лице Прокуратуры, а, может, и сам Губернатор Александр Бурков вплотную займется своим погрязшим в интригах и возне

персоналом.

События, о которых пойдет речь ниже, произошли не так давно.

Если быть точнее – в октябре прошлого года.

Для Валентины Александровны Цыплаковой, матери умершей сотрудницы Государственной инспекции труда в Омской области М.Ю.Тихоновой, это, по-прежнему, как один тягостный и трагический день.

Жизни и смерти.

По словам В.А.Цыплаковой, «все началось с появления в Гострудинспекции свежего руководителя – Жанны Воробьевой».

Судя по сайту ведомства, опытной чиновницы с Якутскими корнями, столичной пропиской и хваткой.

Пока не понятно, какую концепцию реализует на омской земле московский управленец, но трижды отмеченная на федеральном уровне лучшими достижениями по профессии Марина Тихонова в планы нового руководителя…

не вписалась.

Госпожа Воробьева, опять же со слов матери и коллег, прямо сообщила своей подчиненной «о неполном служебном соответствии».

Видимо, так можно расценивать беседу о решении начальства «понизить в должности», «подыскивать себе другую работу» и о том, что «как специалист, не устраиваете по многим позициям» - это все со слов близких и родственников.

Чтобы понять всю скабрезность ситуации, нужна ремарка.

В 2015-ом году Марина Тихонова перенесла сложную операцию по удалению опухоли из коры головного мозга. Полгода восстанавливалась, заново училась ходить, в итоге – встала на ноги, сохранив ясность

ума и чувств.

Получив третью, рабочую, группу инвалидности, Марина сумела вернуться в ряды Гострудинспекции.

И сделала это триумфально.

В 2018-ом году она опять была первая по Роструду. По всей России! В 2019-ом была первой в одной из номинаций. В Сибирском Федеральном округе.

Трудоголик по натуре она «дневала и ночевала» на работе. Где мешали физические изъяны (после операции она хромала и набрала лишний вес), Тихонова брала силой воли, знаниями, упорством и усидчивостью.

Ее результатам, объемам проделанной работы по-светлому завидовали здоровые и не менее опытные

коллеги.

Для многих Марина Юрьевна была, да и остается душой и символом омской Гострудинспекции.

Ее совестью и образцом. Жаль, что теперь только в воспоминаниях.

И вот этому «Божьему Человеку» начальница Воробьева фигурально указала на дверь. Конечно, аудиенция проходила «с глазу на глаз», как это любит топовая волна руководителей, но последствия «задушевной беседы» многие видели воочию. Поэтому ее ход и содержание предугадать не сложно.

Из кабинета Главного инспектора труда в Омской области Марина Тихонова вышла сама не своя. Собрав волю в кулак, она не расплакалась, не давила на жалость, а… продолжила работу.

Правда, выходить из офиса ГТИ ОО на улицу ей уже предусмотрительно

помогали.

Как я полагаю, именно после стресса от начальства и нервного потрясения произошло непоправимое.

В этот же день, 5-го октября 2020 года, (коллеги ей говорили – «не ходи никуда», «плюнь ты на сроки»), отправившись в «каматозном состоянии» на плановую проверку в БУЗОО «ГБ№2», суперответственная «герой Роструда» Марина Тихонова жестко упала на входе в здание.

Буквально навзничь на бетонный лестничный пролет.

Люди и медики, конечно, оказали ей первую помощь – привели в чувства, поставили на ноги, нашли место, где отсидеться.

От госпитализации стойкая женщина отказалась, ей удалось самостоятельно добраться до дома – благо живет рядом с БУЗОО, в пяти минутах ходьбы.

Но не надолго.

Уже на следующий день, видя ухудшение состояния, Валентина Александровна повезла дочь на такси в травматологию БСМП-2.

Здесь Марину обследовали, выписали лекарство,  назначили процедуры, открыли больничный лист на две недели.

Через пять дней после общения с госпожой Воробьевой и падения мать повезла дочь в Онкодиспансер, та стала жаловаться на жуткие головные боли.

- Лечащий врач Лариса Тютчева, глянув на МРТ, отвела меня в сторонку и ужаснулась увиденному, - мама каждый раз вспоминает те минуты со слезами на глазах.

Медик констатировала «активизацию опухоли» и ее «гигантский рост», хотя более пяти лет никаких жалоб и предвестников этому не было. Обследования проводились регулярно, каждые полгода.

- Она мне так прямо и сказала, что, скорее всего, Марина пережила какой-то сильный стресс, а это и спровоцировало

болезнь.

Из-за ковидных ограничений в Онкодиспансер попасть на операцию сразу не получилось.

Почти неделю жили ожиданием очереди. По линии основного заболевания чиновнице также дали больничный лист.

- С работы от начальства нам никто не звонил, не интересовался, что случилось. Я думаю, Воробьева, видимо, посчитала, что Тихонова симулирует специально…

В ночь с 18-го на 19-ое октября Марина неожиданно впала в кому. И опять ее нужно было госпитализировать по профилю – в Онкодиспансер, но опять вмешались строгие ковидные ограничения.

Дочь срочно, по «скорой», госпитализировали в БСМП-2.

В реанимацию.

Через неделю ей сделали операцию, но, похоже, организм не выдержал противопоказанных ему эмоциональных потрясений.

Хотя согласно официальному заключению патологоанатомов «смерть наступила от острой сердечной недостаточности» – долгого оперативного вмешательства не выдержало сердце 43-летней пациентки.

Вот так за три недели человек, светлый и позитивный, ушел из жизни. Буквально сгорел дотла.

- Мою дочь убили словами и предвзятым отношением, как выстрелом! – не без оснований считает мать усопшей. И точно знает, кто это сделал – «человек с сердечной недостаточностью»…

Госпожа Воробьева, по словам Валентины Александровны, даже не собрала коллектив, не опубликовала некролог, не почтила память коллеги, как положено.

Друзья и подруги многое делали сами, как считает мать, частным порядком.

Хотя почти все из прежнего состава омской Гострудинспекции, кто лично знал и соприкасался по работе, на пяти машинах проводили «Марину Юрьевну» в последний путь.

Без Воробьевой.

Судя по всему, никакого служебного расследования в Гострудинспекции «о смертельном случае на производстве» проведено не было.

Хотя причины и последствия, обстоятельства и документы свидетельствуют о необходимости и логичности данной проверки.

Впрочем, формально жалобу и сама М.Ю.Тихонова , а позже и ее мать не писали.

Марина, даже будучи на грани жизни и смерти, не хотела… «подводить инспекцию», ведь этот инцидент мог стать достоянием общественности, надзора, подпортил бы статотчетность и… снизил показатели родного ей учреждения!

Вот такая забота…

И мать, схоронив единственного ребенка, ничего не стала писать, исполняя волю своей дочери, восприняв это как ее предсмертное завещание.

С мамой - понятно, но почему сообразно Закону и процедуре не поступили коллеги Марины Юрьевны, не связанные пресловутыми моральными обязательствами?!

Вопрос, конечно…

Тем более, что «расследование», возможно, позволило бы многое и многих в ГТИ ОО спустить «с небес на грешную землю». И прекратить тот «правовой волюнтаризм», который, по мнению ряда бывших и действующих сотрудников, «ныне у нас процветает» и «разъедает инспекцию изнутри».

Хотя может, я и преувеличиваю.

Ведь служебная проверка могла быть проведена, без лишней публичности, а выводы сделаны, прозрачные и объективные. Вот только довести их результаты до единственно заинтересованного человека – мамы, никто из чиновников так и не удосужился.

Поэтому – факт служебной разбирательства ставим

под сомнение.

Да и, в целом, как-то не спокойно от всех этих страстей становится за гаранта трудовых отношений Омского региона.

(см. Омская Гострудинспекция, похоже, сама увязла в… трудовых и судебных спорах?! http://omsk-pravo.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=3412:-l-r-lr&catid=185:astashkin)

С такими витиеватыми реформами и провокативным личностным подходом можно скатиться из «авангарда» (30-ое место в 2018-ом) в «арьергард» (67-ое место в 2020-ом), а потом и в самый подвал ведомственного рейтинга.

Такими темпами можно стать и посмешищем на всю Россию.

Какие еще «скандалы, интриги, расследования» готовит нам итог управления важным госорганом человеком со стороны? Какие еще последствия ждут местный рынок труда, работодателей и работников?

Сужу по редакционной почте – каждый день несколько обращений «об обмане наемного персонала», «о фиктивности техники безопасности», «об угрозах жизни и здоровью», «о зарплатах в конвертах», «о формальных проверках»…

Одно – к одному.

…Может, и верно говорят, что «беспринципность нравов ведет к текучести кадров», а оттуда уже рукой подать и до коррупции, и до откровенного криминала.

В промышленных, поставленных на поток масштабах.

Растеряв живой потенциал, устранив в коллективе здоровую конкуренцию, вытравив в сотрудниках дух взаимовыручки и поддержки, сделав ставку на сомнительные персоны и их теневые связи, трудно прогнозировать и надеяться на какие-то позитивные результаты.

И это не про тихо ушедшую в мир иной на трудовом посту Марину Тихонову, трижды «лучшую по профессии», это –

много шире.

P.S.

Прошу данный материал рассматривать как официальное обращение в Прокуратуру Омской области для проведения проверки изложенных здесь фактов.

P.P.S.

После смерти дочери у Валентины Александровны никого из близких рядом не осталось. Есть еще, правда, ее мать, которой уже за девяносто и которой самой нужна помощь и физическое участие.

Внучка давно живет в другом городе, в Омск возвращаться не намерена. Наследство чиновницы Гострудинспекции М.Ю.Тихоновой - из ряда просроченных кредитных обязательств легло на плечи пенсионерки и инвалида тяжким бременем. В гашении кредита и признании смерти женщины страховым случаем Сбербанк отказал.

Здесь бы и помочь госучреждению пожилой родственнице своего некогда лучшего сотрудника. Где советом, где материально, где правовой помощью, а где и реальным представительством в суде. Но, похоже, на эти здравые и человечные поступки у ведомства в новом обличье просто нет ни времени, ни возможности, ни сил, ни желания.

Умер Клим...

(продолжение следует…)

Александр Грасс,

независимый журналист,

специально для Омск-право.ру