Чем обязан «по жизни» глава полиции из-под Омска своему… соседу-героинщику?!

Резонансная история с недопуском в Саргатский районный суд  журналиста из Омска на заседание по одному скандальному уголовному делу может получить не менее громкое продолжение…

Безусловно, ажиотажу этому во многом банальному эпизоду из послужного списка Управления по контролю за незаконным оборотом наркотиков УМВД России по Омской области придали сами… полицейские чины.

Думаю, не без их оперативного вмешательства я не был в свое время допущен на рядовой процесс по уголовному делу в отношении гр. Гольштейна М.Б. (см. Почему непуганая Саргатская Фемида пряталась от настойчивого внимания прессы? https://bk55.ru/news/article/194480/, http://omsk-pravo.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=3484:qqqwer&catid=185:astashkin).

Ну, что ж, тем больше будет интереса и внимания теперь приковано к работе саргатских

силовиков.

Для начала выражу благодарность руководству Омского областного суда, которое, по всей видимости, изучило причины случившегося со мной 18 октября этого года в Саргатке инцидента.

«Возникшая ситуация по недопуску Вас в здание суда для присутствия в судебном заседании по вопросу рассмотрения ходатайства органов предварительного расследования в отношении обвиняемого Гольштейнв М.Б. вызвана несогласованностью действий сотрудников аппарата суда и судебного пристава».

И еще:

«Врио председателя Саргатского районного суда Омской области Козицкому А.Н. указано на необходимость проведения работы по изучению сотрудниками суда законодательства о гласности судебного разбирательства».

Пусть так!

Я не жажду ничьей крови и не страдаю манией величия по поводу разбирательств вокруг своей персоны. Однако, мне, выполняя мои профессиональные обязанности, к которым я отношусь крайне ответственно и ревностно, хочется элементарного – соблюдения всеми сторонами неких рамок приличия и правил.

Не более.

Что касается последствий «Саргатского демарша», то они в общих чертах таковы.

На следующий день после «скандала» в райцентре, то есть, 19.10.2021г., Омский областной суд «засилил» решение Саргатского районного суда по «делу В.А.Кобылина», главного свидетеля обвинения против Гольштейна (дело №22-3078/2021, судья Винклер, см. 55RS0031-01-2021-000442-06).

Казалось бы, все вышло так, как кому-то и хотелось, -

шито-крыто.

Ранее, под аккомпанемент местного ОМВД, «уголовка» в отношении гр. Кобылина сначала была переквалифицирована со статьи «наркосбыт» (ч.3 ст. 228.1 УК РФ) на «хранение» (ч.1 ст. 228 УК РФ).

Нужно отметить, что расследовалось преступление не подведомственным следственным органом - вместо дознания дело "спускал на тормозах" Следственный отдел Саргатского ОМВД. Затем столь же странно неоднозначные материалы уг/дела были рассмотрены судом «в особом порядке», то есть, доказательства вины рассмотрены НЕ были.

Еще через два дня судья А.Н.Козицкий взял самоотвод по «делу Гольштейна», решением Омского облсуда дело передали на рассмотрение по существу в Большеречье.

Ближний свет…

Обвинение в отношении Михаила Гольштейна, 20.12.1992 года рождения, в данный момент рассматривается в Большереченском районном суде Омской области (дело №1-119/2021, судья Татьяна Страшко, см. 55RS0031-01-2021-000609-87).

Я побывал только на одном из четырех состоявшихся заседаний.

Во-первых, как я уже написал, далековато будет. Во-вторых, физически не могу себе позволить столько жизненного времени уделять одному «наркоэпизоду», когда каждый день ко мне и к моим коллегам идут аналогичные обращения.

Гурьбой и один другого краше.

В принципе, тот процесс, на который я сумел «вырваться» (29.11.2021г.) во многом показателен для этой «уголовки», чтобы презентовать читателям и компетентным органам ее особенности и

«тайные рычаги».

Поспешишь – насмешишь!

В основе «криминала» и всей Саргатской заварушки – ходатайство замначальника по оперативной работе УМВД России по Омской области полковника А.Л.Кубица "о проведении ряда мероприятий в отношении гр. Кобылина Вячеслава Александровича, 09.03.1980 г.р., проживающего там то".

Судья Омского областного суда М.А.Мазо удовлетворил просьбу полиции и вынес Постановление №2297 от 06.04.2021 года "О проведении гласного ОРМ "Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств".

Ранее еще в феврале оперативникам было дано разрешение на прослушку телефона этого же персонажа -

В.А.Кобылина.

Далее к работе подключаются саргатские полицейские, на основании данных которых полковник Кубиц и выходил в Облсуд с двумя ходатайствами.

Все события по изобличению наркобарыги Кобылина разворачиваются в один день - 14 апреля этого года. По секретной информации местного «опера» НКОН старлея Б.Б.Нургалиева, в этот день объект будет сбывать наркотики в селе Саргатское.

По оперативным данным, это будет у магазина «Пивоман» в центре поселка. Имея такие неопровержимые данные, саргатские полицейские, вроде как, просто обязаны были изрядно подготовиться к мероприятию.

У них было и время, и технические, и иные возможности, чтобы зафиксировать сделку как то предусмотрено ОРМ «проверочная

закупка».

Без следов

Впрочем, на "сделку" приехал уже упомянутый гражданин Гольштейн Михаил Борисович, 28 лет, уроженец с. Красноярка Омского района, прописанный в селе Андреевка Саргатского района.

Приехал он на своем автомобиле, на котором занимается в райцентре частным извозом.

Однако, как следует из материалов уг/дела, в ходе этой встречи... не были задокументированы ни денежные банкноты, ни наркотики! Не велась и видеозапись происходящего, хотя бы с личного сотового телефона оперативных сотрудников.

Зато в спецоперации участвовали 5 штатных единиц живого состава ОМВД, два автомобиля, двое своих понятых. Но в итоге так до сих пор и не понятно, кто, кому и что передал. Или фигуранты остались «при своем интересе»?!

В итоге, наркосбытчик со стажем Вячеслав Кобылин после обработки со стороны следствия стал утверждать, что это он... «купил у Михаила Гольштейна шесть свертков с героином», "продавец" уверяет, что «получил от клиента только 4 000 рублей долга за ранее полученные услуги

таксомотора».

Доводы Гольштейна в обоснование своей версии весьма значимы.

«Продавец» просил следствие провести экспертизу потожировых следов с пакетиков и с денег. Ему отказали. Он просил провести дактилоскопическую экспертизу – тоже отказ.

По заявленному геномному ДНК-исследованию следственным органам уже было неприлично отвергать ходатайство адвоката, и они пустились на хитрость. Как бы, не отказали, но предложили сначала получить от Гольштейна биоматериал, а уже потом проводить сравнительный анализ.

Защита обвиняемого предложила свой алгоритм – сначала устанавливаем наличие ДНК-следов, фиксируем их, а уже потом берем материал для экспертизы. Опасения защитника понятны – где гарантия, что ранее полученное ДНК Гольштейна не окажется на свертках с героином? При наших-то полицейских нравах.

От предложенной адвокатом А.Л.Баландиным последовательности следствие отказалось.

Категорически.

«Особый порядок»

Пока Михаил Гольштейн находился в СИЗО и никак не соглашался оговорить себя, «героинщик» Кобылин успел со всех сторон постелить себе «юридической соломки».

Он провернул «сделку со следствием», дал изобличающие «подельника» показания и предстал перед Фемидой в роли «рядового и больного потребителя».

При этом саргатские полицейские снисходительно переквалифицировали ему обвинение со «сбыта» на «хранение». Судимый 5 (пять-!!!) раз гражданин В.А.Кобылин получил от судьи Козицкого свои 1 год и 10 дней (дни – скорее всего, как неотбытая часть наказания по прежнему приговору от… марта 2021 года).

При этом местный барыга очень недоволен… Фемидой. Видимо, высокопоставленными партнерами по сделке ему было обещано нечто

другое.

Адвокат Алексей Баландин, сам в недалеком прошлом прокурорский работник, видит в этом деле «штрихи и моменты», которые позволяют ему высказывать позицию, что «обвинения сыроваты»:

- Я так и не получил ответ на вопрос, что заставило оперативников торопиться, не провести задержание фигурантов на «контрольной закупке»?

Кобылин – завсегдатай саргатской полиции, его здесь знают, как облупленного, почему бы ему, только что получившему от судьи Козицкого очередной срок «ниже низшего»,  не пойти на сотрудничество с МВД? И презентовать Гольштейна, если тот барыга, оперативникам во всей красе.

Вряд ли, Кобылин мог отказаться от предложения. Ему это, как следует из прежних «уголовок»,

не впервой.

Но силовики идут на необоснованное и странное задержание участников уже после пресловутой «купли-продажи».

Кобылина взяли в тамбуре подъезда по пути домой, а Гольштейна, вообще, перехватили после того, как он съездил за ребенком в Дом творчества и отвез девочку на квартиру.

Что мешало взять фигурантов либо непосредственно в машине, где, как утверждает покупатель Кобылин, шла передача товара, либо сразу «после»? Штатных единиц, задействованных в операции, хватало, понятые – уже были в наличии заранее. В чем смысл такого мало объяснимого промедления?

Защита полагает, что «этому есть свои причины», которые она собирается озвучить в конце судебного

следствия.

Психоатака

Гособвинение делает ставку на важное в психологическом плане доказательство вины Гольштейна.

По сути, с его помощью силовики и пытаются склонить чашу весов Правосудия не в пользу таксиста.

Большереченский прокурор Фабрициус зачитывает этот документ в одном процессе дважды. Сначала при допросе Кобылина, чтобы он подтвердил изложенные в нем обстоятельства, а затем еще раз в ходе исследования письменных доказательств по делу.

Этот документ – стенограмма ПТП («прослушивание телефонных переговоров»).

Если верить тому, что было озвучено в вольном переложении оперативников, то Кобылин информировал Гольштейна сколько нужно наркотика и кому, по какой цене, то есть, ставил план на закуп, а позже уже через Кобылина шла реализация

«дури».

Вроде бы, все складно, но в материалах уголовного дела нет ни оригинала стенограммы, ни оригинала диска с записью телефонных переговоров, ни голосов переговорщиков.

Почему?! – это уже вопрос, который судья Татьяна Страшко обязана будет задать коллегам из Саргатского суда и должностным лица из Саргатского ОМВД.

Председательствующая по своей инициативе истребовала «дело Кобылина» из соседнего районного суда, но ничего с ним сделать по УПК она не может – дело было рассмотрено в «особом порядке», доказательства не изучались и уж тем более не могут считаться таковыми в другом уголовном деле. Так утверждает защита.

«УПК-тупик».

«Сухово-Кобылин»

«Сказочник и стихоплет» - это вполне про главного свидетеля обвинения.

В точку. Наполовину оправдывает гражданин известную в литературных кругах фамилию.

Слава Кобылин по ВКС из мест лишения свободы (СИЗО-1 г.Омска) дает свои показания. Дескать, познакомился с таксистом Михаилом где-то в начале 2021 года. Вызывал машину для поездки в город («на закладку»), предупредил водителя о цели своего вояжа, тот обещал, если что – подождать. Так завязалось шапочное знакомство, обменялись телефонами.

В следующие разы он вызывал Гольштейна уже напрямую, минуя

диспетчера.

Поездка в Омск и обратно по деньгам получается не из дешевых удовольствий.

Иногда, отдав все деньги за «клад», Кобылин пользовался открытой ему «кредитной линией». Гольштейн, учитывая стоимость заказа и свои стесненные материальные условия, шел на это.

В любом случае более двух-трех маршрутов заказчик не задерживал оплату.

Во время поездок Кобылин иногда просил у водителя телефон, так как у него «вис Интернет». Этот факт не отрицает ни один, ни второй подсудимые. Собственно говоря, именно этим защита обосновывает, каким образом в телефоне Гольштейна имеются соединения с «Кобылинскими наркозакладчиками».

И переписка.

Многое не складывается и в других показаниях гражданина Кобылина.

Например, свидетель до сих пор не может объяснить, почему он, якобы, отдал Гольштейну всего 4 тысячи рублей, а тот передал ему шесть доз героина на сумму в… 7-8 тысяч.

Он что – таксист-альтруист, который продает героин в ущерб себе?!

Кобылин упорствует, что, обучив Гольштейна премудростям наркосайтов, тот далее самостоятельно связывался с закладчиками через мессенджер Телеграм и «поднимал наркотики».

Но в изъятом у подсудимого таксиста гаджете нет опции «Телеграм».

Вообще.

Еще интересный момент, который заинтриговал даже судью Страшко.

Кобылин минут десять мычал и отнекивался от наличия в собственности каких-либо банковских карт.

- Я не помню! Я ее потерял, потом восстановил, но с другим номером… Нет, и эту тоже потерял.

Потом он вдруг вспоминал, что свою карту он отдал какому-то другу, а чьей-то картой пользовался сам.

- Что вы хотите, я употребляю героин 20 лет, все дни перепутались, ничего толком не помню, все как во сне…

Это, конечно, мои мысли вслух, но ведь это «беспредел». Как можно такому «свидетелю» верить, а более того – класть его показания в основу обвинения «весом» в 6-8 лет…

тюрьмы?!

Чтобы понимать, что я не для «красного словца» употребляю избитое для омских силовиков понятие «беспредел», обосную.

В банковских выписках с карт гр. Кобылина присутствуют сотни операций «приход-расход». Судья Страшко, похоже, среди получателей платежей (все они, как правило, кратны, это – 2 700 рэ, 5 400 рэ, 8 100 рэ и т.д.) нашла знакомые фамилии:

- Храмцов, Петров, Клопов – кто такие? Кутепов – знаете кто это?!

Кобылин отрицает знакомство, ссылаясь на убитую героином память. По моим сведениям, Кутепов – один из известных местных наркосбытчиков, сейчас осужден по ч.3 ст.228.1 УК РФ к 5-ти годам. Человек по фамилии «Клопов», который неоднократно только за два месяца банковских проводок приобретал что-то у Кобылина по цене 1 400 рублей – это… свидетель по данному уголовному делу! Точнее - понятой.

Его, как стало известно, заранее приготовил для участия в следственных действиях «опер»

Нургалиев!

Чем дальше мы погружаемся в нюансы «дела Миши Гольштейна», тем в более безобразном виде предстают саргатские правоохранительные органы.

Первый адвокат, который «защищал» Гольштейна оказался родным дядей… следователя, которая начинала верстать обвинение. Об этом родственники подозреваемого узнали по своим каналам. Им со скандалом поменяли следователя, а они – наняли адвоката из Омска.

Потом Кобылин, первоначально давший правдивые показания о том, что «Михаил ни в чем не виноват», это он «пользовался его телефоном», пишет заявление «об оказании на меня давления». Как мог щуплый паренек оказать прессинг на пять раз судимого «урку» – ума не приложу. Угроз не видели-не слышали адвокаты, фигуранты, следователь – ни от кого в протоколе очной ставки нет «замечаний».

Но Кобылин на полном серьезе пишет "задним числом", что жест Гольштейна на очной ставке из двух скрещенных пальцев привел его в замешательство и в…

панику!

Потом Слава Кобылин придумал не проверяемую версию о том, что Гольштейн ему угрожал кровавой расправой при совместном этапировании из Омска.

Или в Омск – не важно.

Защитник Баландин задает град уточняющих вопросов по этим обстоятельствам. «Потерпевший» от угроз рецидивист не может ответить ни на один из них. Все они для него кажутся «провоцирующими» и «заумными». Но это выглядит не более как попытка не запутаться в своем очередном вранье.

Таким же точно неверием веет от показаний Кобылина, что где-то в начале апреля он купил у Гольштейна дозу героина, развел ее в шприце и в таком виде хранил ее до… 14-го апреля, когда и выдал добровольно проводившим у него обыск полицейским. Удивительная по своим парадоксам героиновая память

на дозы.

«Нечитал-неговорил»

В этот же день по видеоконференцсвязи из р.п. Саргатское на связь с судом вышли два местных жителя.

Думаю, что показания Ильи Костюкевича и Евгения Чернова можно объединить в один «сюжет». По тем параметрам, что оба-два – рядовые потребители героина. Они оба стабильно уже несколько лет подряд приобретают «вес» исключительно у... Кобылина.

Они вдвоем не помнят, чтобы упоминали следователю на допросе про «Мишу-таксиста», который, по словам Кобылина, приобретает героин в Омске, фасует его и реализует затем Кобылину.

- Я такого не говорил! – в голос уверяют судью и прокурора

свидетели.

Один мог слышать про «Мишу-таксиста», так как ранее сам проживал в селе Андреевка, откуда тот родом.

- Но про реализацию я не говорил. И Кобылин мне про это не говорил. Мало какие слухи ходят, я не могу им доверять…

- Не знаю! Не слышал! Не говорил! Я все именно так и сказал следователю, - второй свидетель явно горячится, отвечая на повторяющиеся в разной интерпретации вопросы гособвинения.

Почему в тексте допроса указана другая информация, почему под документом стоит его подпись и запись «с моих слов записано верно, мною прочитано» - пояснить не может.

- Я не читал бумагу! Я сразу подписал! - и один, и второй «изобличители» находят похожее обоснование случившейся с их показаниями

нелепице.

Я, будучи сторонним наблюдателем, не могу не обратить внимание на столь вопиющие вещи.

С точки зрения «борьбы с наркотиками».

Гражданин Чернов и гражданин Костюкевич никогда в жизни не видели «Мишу-таксиста», против которого их допрашивают в суде с пристрастием, но очень скоро по переезду в р.п. Саргатское на ПМЖ судьба сводит их с… наркобарыгой Кобылиным.

Такое ощущение, что тот сам их находит по чьей-то наводке.

Оба мужчины вспомнили, что инициатива знакомства исходила не от них. Кобылин лично пришел к ним на работу, он не просто завязал знакомство, не просто предложил обменяться телефонами «для связи», но и по каким-то известным ему параметрам определил у них наркопривязанность. Более того, уже в день знакомства он предложил им свою помощь в приобретении запрещенного вещества.

Но осужден Кобылин, напомню, саргатской Фемидой в лице судьи Козицкого за тривиальное…

«хранение»!!!

«Супер-оче-видец»

В продолжение этой «особости» наркосбытчика Кобылина в тенетах саргатсткой наркоиндустрии логично вписываются показания следующего «супер-оче-видца».

На это звание и регалию может смело претендовать понятой-свидетель из Саргатки Александр Ларионов (он же – инспектор  БУ ОО «Управление по охране животного мира», он же – пенсионер МВД, он же – экс-милиционер с 25-летним стажем).

Приверженность гр. Ларионова «правоохранительным идеалам» проявилась лишь к финалу допроса, когда выяснилось, что он «ушел в отставку в 2014-ом году», а «до апреля 2020 замещал гражданскую должность при районном ОВД». Первоначально Александр Николаевич заявил только о своей «активной гражданской позиции», как о стимуле своего участия в роли

«понятого».

В этой ипостаси 51-летний экс-милиционер так вошел в раж, что в кулуарах следственных действий стал шептать задержанному Гольштейну:

- «Не верь полицейским!».

Видимо, с расчетом войти в доверие или ввести парня в заблуждение. Правда, потом от этих слов Ларионов публично отказался.

Еще трижды ему пришлось «краснеть» по другому поводу, более важному для данного уголовного дела.

На «чистую воду» инспектора БУ вывел адвокат Баландин.

Сначала защита безуспешно пыталась установить место, откуда понятые и «опер» Нургалиев вели скрытую слежку за Кобылиным и Гольштейном. Достоверно установить точку обзора не удалось. Как опытный милиционер, Ларионов всякий раз давал такие пояснения, которые не содержали объективных сведений – к «не помню», «не знаю» обильно прибавилось присказок, вздохов, междометий.

Но даже при этих ухищрениях все для него завершилось полным

фиаско.

На уточняющие вопросы гособвинения гражданин Ларионов пояснил, что из машины он «видел Кобылина в машине у Гольштейна, как на ладони».

- Я наблюдал за ними через лобовое стекло! – был ответ на прямой вопрос прокурора Фабрициуса.

Адвокат предположил, что при такой постановке полицейского автомобиля («без опознавательных знаков») свидетель тогда не мог видеть подъезд дома Кобылина, хотя утверждал ранее, что у него был и в этом направлении «прекрасный обзор». На вопрос защиты «о наличии на стеклах автомобиля Гольштейна тонировки» свидетель явно «забуксовал».

Фемида пыталась разрешить или сгладить эти

противоречия.

На вопросы судьи Татьяны Страшко понятой упомянул уже об ином угле наблюдения:

- Я наблюдал за ними сбоку! – с какой именно стороны (водителя или пассажира) он, правда, уточнить не смог.

Прокурора, похоже, устраивал даже этот ответ – дескать, «сбоку», не исключает и видимость через «лобовое стекло».

Но опять все карты спутал защитник Алексей Баландин. Он попросил озвучить показания свидетеля из материалов уголовного дела, которые были положены в основу версии обвинения.

Там «черным по белому» было написано, что за автомобилем, где происходила встреча Кобылина и Гольштейна, свидетель Ларионов наблюдал… сзади! Учитывая, что на машине тонировка на заднем и задних боковых стеклах, а на передних боковых стеклах были установлены светозащитные шторки, то ровным счетом ничего гражданин Ларионов видеть не мог. Милиционеру и понятому со стажем на вопрос судьи, какие показания он поддерживает, ничего не оставалось, как признать показания, зафиксированные в протоколе следствия.

К чему были полчаса откровенной лжи и пререканий? Не понятно.

«Супер-оче-видец»…

На одном из предыдущих заседаний суда была допрошена Ольга Б. - гражданская супруга Михаила Гольштейна.

Она родила в июле этого года, отец, будучи восемь месяцев в СИЗО, еще даже не видел своего ребенка.

С большим трудом, через ходатайства, жалобы и заявления, ей удалось допроситься под занавес следствия. По версии молодой женщины, в день задержания они с Михаилом поехали вместе на машине отвозить ее дочь от первого брака на занятие. Перед этим на телефон супруга раздался звонок, он ответил, что может встретиться, но позже.

Когда отвезли ребенка, они вместе поехали на встречу. Как оказалось, это был тот самый Кобылин. Он сел в машину, мужчины о чем-то поговорили, Кобылин отдал супругу какой-то долг, и они разошлись.

По словам свидетеля, Михаил никому ничего не передавал, тем более

наркотики.

Понимая, что этот факт может сломать всю фурнитуру обвинительно сшитого сюжета, следствие идет на… служебный подлог.

Мое предположение.

По документам, 24 августа – день окончания следственный действий. Однако, 26-го числа, спустя два дня после финальной даты, следователь и «опер» Саргатского ОВД идут на работу к супруге Гольштейна и пытаются «выбить» у ее напарницы-продавщицы нужные показания.

Дескать, подпишите нам, что «график работы такой-то», «уйти с рабочего места раньше-позже нельзя», «друг друга мы не подменяем»… - все в этом духе. В основном вопросы задает оперативник Нургалиев, хотя про него в Протоколе нет ни слова.

Защите удалось раздобыть видеозапись этой «беседы». Со звуком! Видимо, гособвинению опять придется краснеть и отдуваться за предварительное следствие.

И за процессуальную чистоту «документа», и за морально-нравственный облик «стражей порядка».

Из Саргатки.

Безусловно, это еще не все УПК-«косяки», которые бросаются в глаза по этому, уже ставшему скандальным, «саргатскому делу».

Есть просто жизненные наблюдения. Со стороны.

К примеру, я вот не прокурор, не свидетель, не защитник, тем более не судья, но меня очень подмывало спросить, а вы не задавались вопросом, как человек, сидя в автомобиле, запихал себе в карман брюк шесть пакетиков с героином? Вы сами-то пробовали это сделать? И зачем так упираться, если можно тупо положить «нежный товар» в наружный карман куртки. Ну, или во внутренний или в боковой…

На худой конец.

Еще один, ставший уже риторическим для Омска, вопрос: зачем дискредитировать статус «понятого» и брать на эту важную миссию две спорные фигуры – априори знакомого тебе экс-коллегу Ларионова и наркозависимого Клопова, аналогичные ФИО которого фигурируют в банковских проводках наркобарыги Кобылина?

Зачем?!

Мне с каждым разом становится все сложнее в моральном и физическом плане писать подобные публикации.

Такое ощущение, что нет в Омске никаких «правоохранительных органов» - сплошное «решалово» и «заказуха». Даже элементарную «контрольную закупку» сделать без сучка и задоринки уже не можем. Нужны тома фальсификаций, подлогов и договорняков…

Или что-то другое, важное и не желательное для предания гласности, содержится в «деле Гольштейна»?

Есть и на это счет у меня одно

соображение.

Почему в «деле Кобылина», которое на «ура» просвистело в саргатской епархии судьи Козицкого, присутствует оригинал диска ПТП, а в «деле Гольштейна» его нет?

Почему прокурор Фабрициус прочитал не всю стенограмму, а лишь огласил ее частично?

Есть там один характерный фрагмент, который дорогого стоит и многое, возможно, объясняет.

Так, прослушиваемый по запросу УМВД и с санкции Облсуда Кобылин сообщает своему собеседнику из числа наркозависимых покупателей, что «подожди, ко мне пришел сосед Виталя Скляр, принес …бун» (далее следует нецензурное производное, на тюремном сленге означает «обвинительное заключение»).

Казалось бы, рядовой бытовой разговор людей из наркосреды, если, конечно, не знать, кто может быть этот

«Виталя Скляр».

Смотрим официальный сайт УМВД России по Омской области.

Виталий (Владимирович) Скляр – это… начальник Отделения МВД РФ по Саргатскому району! Не об нем ли шла речь в ПТП?! Не потому ли в одном деле случился "особый порядок", а в другом такое ошалелое желание "закрыть" парня на долгие годы?

Подполковник полиции – сосед пять раз судимого героинового наркомана, который «поднимает закладки», «на широкую ногу торгует в райцентре наркотой», «вербует себе покупателей». Не исключено, что он сдает и подставляет рядовых и законопослушных граждан. И все это им делается

ОТКРЫТО.

Героинщику Славе Кобылину, который колется и барыжит уже... 23 (двадцать три-!) года, похоже,  все сходит с рук.

Ему в Саргатке благоволят, он ни разу не сидел в тюрьме «за наркоту»! Через его счета проходят суммы до полумиллиона рублей за раз – для кого, кому?!

Действительно, а чего ему бояться, кто ему рискнет задавать эти и многие другие вопросы?! Все спрячут, подотрут и завуалируют "люди в погонах".

Если его сосед по жизни – «Виталя Скляр», который на дом к рецидивисту в одиннадцатом часу ночи приносит документы!

На подпись…

(продолжение следует)

Александр Грасс,

независимый журналист,

специально для авторского блога на Омск-право.ру