Избитый, но… подсудимый экс-таможенник Игорь Маслеников обвинил мировой суд в «некомпетентности»

Неожиданно громким может получиться финал в судебном процессе, где экс-начальник омской таможни Алексей Бочкарев, обвиняемый по ч. 3 ст. 286 УК РФ за нанесение побоев подчиненному, пытается осудить потерпевшего уже в порядке частного обвинения по статье 116 УК РФ за, якобы, поставленный на руке синяк.

В Куйбышевском мировом суде г.Омска возобновился суд по частному обвинению экс-начальника Омской таможни Алексея Бочкарева к своему бывшему подчиненному Игорю Масленикову «о нанесении побоев». Более чем месячный перерыв в рассмотрении дела был связан с отпуском мирового судьи Александра Тодера…

Ничто не предвещало неожиданных поворотов в, казалось бы, стандартном судебном процессе. Сторона защиты ходатайствовала о приобщении двух характеристик на «буяна» Масленикова, обе положительные – от местного участкового и с нового места работы. Без возражений. Обвиняемый просил суд вызвать и опросить свидетеля. Явка его была обеспечена. Суд не возражал.

Виктор Бондарев, начальник таможенного поста «Аэропорт «Омск», ответил на вопросы участников процесса.

И потерпевшего Бочкарева и подсудимого Масленикова знает давно. Первого – с момента назначения на должность в 2009 году, второго с момента начала службы в таможне с 1994 года. Ни симпатий, ни антипатий к присутствующим лицам не испытывает.

Из ответов на вопросы полковник Бондарев показал, что Маслеников за годы службы зарекомендовал себя компетентным, добросовестным профессионалом, в человеческом плане – неравнодушным коллегой. Ни с кем не ссорился, в конфликтах не участвовал, но по служебным вопросам всегда имел свою обоснованную точку зрения, которую временами отстаивал перед вышестоящими начальниками, в том числе и не из числа омской таможни.

«Черная кошка» между Бочкаревым и Маслениковым пробежала по вполне конкретному поводу – последний отказался выступать посредником между руководителем и своей дальней родственницей, которая восстановилась в должности после незаконного увольнения из таможни.

После этого началось давление, предвзятое отношение. Со стороны начальника Бочкарева. Конкретно это выразилось в том, что Маслеников единственный, кто писал ежедневные рапорты о проделанной работе, его склоняли на совещаниях, его «прессовали» за то, что за другими просто не замечалось. Например, это имеет отношение и к событиям 02 июня 2014-го года. Все произошло из-за, якобы, нарушения: Маслеников пришел на работу раньше обычного. Никакого особого пропускного режима в таможне никогда не было, на посту всегда пропускали «кто во сколько придет», «людей на улице никто никогда не держал». Единственный, кому предъявили претензии на этот счет – это оказался избитый начальником Маслеников.

Сторона обвинения возразила. Как свидетель может давать показания о человеке, который никогда не находился в его прямом подчинении? Господин Бондарев возразил, что по некоторым важным служебным вопросам он больше контактировал именно с Маслениковым, чем с кем-то еще. В том числе и до появления в таможне самого Бочкарева. На вопрос защиты: «не являются ли свидетель и потерпевший друзьями», полковник ответил, что «нет». На том и разошлись.

После были оглашены ряд документов, подчеркивающих, что события, о которых идет речь в частном обвинении Алексея Бочкарева и которые фигурируют в уголовном деле на того же человека, неразрывно связаны. И временем, и обстоятельствами, и предысторией, и последствиями. В связи с чем подсудимый Маслеников сделал публичное заявление. По мнению экс-таможенника, рассматриваемое в Куйбышевском мировом суде дело, вообще, не в компетенции данного судебного органа! Доводы следующие.

Событие, о которых идет речь, произошли не в подворотне, не на кухне и даже не на улице, а в стенах официального государственного учреждения. Люди – участники конфликта находились в форменном обмундировании, при должностях и званиях, при исполнение государственных должностных обязанностей. А потому и рассматриваться характер их взаимоотношений должен в рамках уже возбужденного и завершенного расследования по статье 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий». Кто превысил, каким образом и с какими последствиями и обязан разобраться (и разбирается с переменным успехом) Куйбышевский районный суд.

Следующий момент, который отразил заявитель Маслеников, как принципиально важный. События, о которых идет речь как в частном обвинении, так и в полноценном уголовном деле, ограничены временными рамками в три с небольшим минуты – с 07-39 до 07-42  часов утра 02 июня 2014 года. И вот каким образом мировой суд посчитал, что первые тридцать секунд – это «частное обвинение», а остальной промежуток времени – это уголовное дело по 286-ой статье? Потерпевший и его адвокат настаивают, что все это единое длящееся действие в рамках единого рассматриваемого судом преступления. Есть логика? Да, она имеется.

И еще один момент отметил возмутитель спокойствия. Один из ключевых свидетелей обвинения – и.о. транспортного прокурора Александр Шичкин на суде показал, что в день ЧП прибыл в таможню и лично видел синяк на руке у господина Бочкарева. Но в официальном ответе за своей подписью, датированным более поздним числом, прокурор Шичкин об этом умалчивает, хотя сейчас, по его мнению (уже в статусе бывшего сотрудника надзорного транспортного ведомства), это получается чуть ли не самый важный и ключевой момент во всей этой запутанной истории. Соотнесение документа и показаний позволяет, как минимум, усомниться в объективности и последовательности данного свидетеля. Получается, будучи при должности скрыл важные обстоятельства, ставшие ему известными. Или совершил "ложный донос"?

Суд и сторона обвинения, видимо, оказались не готовы к такому повороту событий и взяли тайм-аут. Мировой судья Александр Тодер для определения своей правовой позиции, господин Бочкарев – для аргументированных возражений.

Отмечу, что частично черпать информацию о происходящем на судебном процессе мне пришлось по косвенным данным, в том числе из рукописного текста заявления Игоря Масленикова, так как в самый разгар процесса  был выдворен из зала суда за не вовремя раздавшийся звонок сотового телефона, который лежал в куртке в приемной судьи Тодера.

И такое – бывает…

Александр Грасс